Если вчера война... - Страница 86

— У вас прекрасная память, товарищ Сталин, — улыбнулся начальник ГРУ. — Мы вместе с товарищем Берией разработали план второго этапа буквально вчера. Суть его в том, чтобы устроить двоим-троим нашим «гостям» побег. Это вполне возможно реализовать через одного из перевербованных германских агентов среди сотрудников НКВД, о провале которого хозяева ничего не знают. Он поможет им добраться до границы и перейти ее. Для большей достоверности, в момент перехода можно ранить или убить одного из беглецов на глазах немецкого пограничного патруля. Кандидатуры «перебежчиков» нужно обсудить заранее. Это должны быть люди, которые не смогут раскрыть немцам никаких особенных секретов будущего, но в то же время заставят их поверить в реальность происходящего. Черновой план примерно такой, товарищ Сталин.

— План интересный. Я подумаю. Но имейте в виду, никаких доказательств своих слов у наших перебежчиков не будет. Поэтому, товарищ Голиков, проработайте и ещё один вариант. Для адмирала Канариса будущее Германии и имя Адольфа Гитлера совсем не одно и то же. Если сделать его нашим тайным союзником...

— Но, товарищ Сталин! — всерьез рискуя вызвать недовольство Вождя, не выдержал Голиков. Берия же лишь едва заметно дернул щекой: нарком умел держать себя в руках.

— Не спешите, Филипп Иванович. — Сталин полушутливо погрозил пальцем. — Я понимаю, насколько дико это звучит, но, если рассказать адмиралу о его собственной судьбе и смерти в железном ошейнике, о руинах германских городов и миллионах погибших немцев, он, возможно, примет наше предложение. Тем более мы не станем мешать ему выполнять свой долг — нет, он поможет нам уже после нашей победы! Кто-то должен будет возглавить побежденную Германию, воспрепятствовав ее разделению и фактически полному подчинению Америке и Англии. Товарищ Сталин думает о будущем, да. Разве нам нужна напряженность в послевоенной Европе и американские бомбардировщики и ракеты на наших границах? Мне отчего-то кажется, что нет. И еще мне кажется, что адмирал тоже способен это понять. После неизбежной войны нам лучше будет помириться и помогать друг другу, а не совершать множества прошлых ошибок! Я вас не тороплю, немного времени есть, вы подумайте пока, с Лаврентием Павловичем посоветуйтесь. Вы свободны, товарищи.

Берия появился, как всегда, неожиданно. Визиту наркома подполковник однозначно обрадовался: хотелось хоть с кем-то обсудить пугающую перспективу участия в командно-штабной игре. Однако Берия явился совсем по другому поводу и от вопросов Крамарчука лишь отмахнулся:

— Да брось, Юрий Анатольевич, справишься. И ты и твой коллега-противник примерно знаете, как все началось и чем закончилось, так что нечего переживать. У меня проблема поважней. Посоветоваться с тобой хочу. Дело, сам понимаешь секретное, но, надеюсь, обойдемся без очередной подписки о неразглашении, договорились? Вот и хорошо. А дело такое: похоже, проведенный нами заброс информации о летних событиях немцам результата не дал. Абвер в лице его шефа вцепился в загадку волчьей хваткой и копает всеми силами, а вот Гитлер полученным сведениям категорически не верит, считая все это нашей грандиозной провокацией. Так что напугать его, оттянув начало войны, нам, будем считать, не удалось.

Правда, благодаря активизации их агентурной сети мы раскрыли нескольких агентов Канариса и сейчас активно сливаем через них выгодную нам дезинформацию, но это, сам понимаешь, капля в море. А война нам этим летом ох как не нужна! Сам же писал, что наша экономика так и не оправилась от нанесенного войной удара. В будущем году она нам, конечно, тоже не нужна, но к тому времени мы, по крайней мере, будем полностью готовы их встретить. Отсюда вопрос: ты у нас мужик умный, головастый, может, еще чего посоветуешь, как нам войну хоть на полгода оттянуть? А? Прежде чем ответить, Крамарчук помедлил, неторопливо раскуривая папиросу.

— Честно скажу, думал я об этом, Лаврентий Павлович. Никакого особого плана у меня нет, но вполне возможно, серия крупномасштабных диверсий и террористических акций на территории самой Германии и оккупированных территориях несколько затормозят ход событий, а там и до осенней распутицы время дойдет. А зимой они к нам не полезут.

— Ну-ка, а поподробнее?

— Диверсии на военных заводах , уничтожение гидроэлектростанций, плотин, нефтеперерабатывающих заводов, в том числе, возможно, и румынских, аварии в сфере железнодорожного транспорта, физическая ликвидация лиц, занимающих ключевые посты в экономической сфере и государственной деятельности. Кроме того, похищение или физическое устранение ведущих ученых и конструкторов, благо многих из них мы знаем. Да, вот еще важно: накануне предполагаемого начала немецкого наступления, например в начале мая, крайне желательно уничтожить железнодорожные мосты и крупнейшие транспортные узлы, прежде всего у Кракова, Варшавы и Данцига.

Конечно, подогнать под мост баржу с тонной взрывчатки нам вряд ли дадут, — Крамарчук усмехнулся, — но вот разбомбить их с самолетов без опознавательных знаков попробовать можно. Или, наоборот, с английскими или югославскими знаками государственной принадлежности. Кстати, можно для прикрытия продать Югославии десяток бомбардировщиков. Правда, если это откроется, получится, что мы первыми начали боевые действия, да и не по правилам это, но ведь и немцы с нами не всегда по правилам воевали. Один «Бранденбург» чего стоит, помните, я писал?

— Ого, подполковник, глобально мыслишь. Знаешь, у меня от твоих милых предложений даже волосы дыбом. А вот насчет физической ликвидации: это ты снова предлагаешь Адольфа к праотцам отправить, что ли? Как в том своем сне?