Если вчера война... - Страница 6


К оглавлению

6

— Б...дь! — прокомментировал Сергей, инстинктивно пригибаясь, — еще одна, непонятно откуда прилетевшая пуля ударила в борт над головой и, оставив продолговатую вмятину, с противным визгом ушла рикошетом в сторону.

— Сзади! — уловив, откуда стреляли, коротко рявкнул Родионов, разворачиваясь и выпуская длинную очередь. Маклаков плюхнулся на землю, перекатился под автомобиль и, не задерживаясь, прополз еще немного вперед, выглянув между задних колес «Урала».

Нападавших (или атакующих?) — с первыми же выстрелами заученные некогда строки Устава напрочь вылетели из головы — оказалось трое: двое с винтовками и один с пистолетом и в фуражке, видно, офицер. И отчего-то именно этот последний, державшийся чуть позади, показался Сергею наиболее опасным. Высунув между колесами ствол «калаша», Маклаков поудобнее перехватил пластиковое цевье и выцелил бегущего. О том, что сейчас он во второй раз в жизни выстрелит в живого человека, уже не думалось, равно как и о том, что вообще происходит. Прав был ротный — чем хорош Устав, так это тем, что позволяет не думать тогда, когда надо действовать. На них напали, и они обязаны оказать противнику огневое сопротивление. Все. С этой мыслью старшина выбрал слабину и потянул спуск.

Автомат привычно толкнулся в плечо, и бегущего отбросило назад. Не отпуская спускового крючка — подсознательно он помнил, что так стрелять нельзя, что это неправильно, что сбивает прицел, перегревает и изнашивает ствол и нерационально расходует боеприпасы, но палец будто бы вдруг окостенел, — он повел стволом из стороны в сторону, пересекая свинцовой строчкой еще две жизни. Грохот выстрелов привычно оглушил, и где-то глубоко мелькнула шальная мысль, что все это происходит не с ним. Да-да, точно, конечно же, не с ним! А если даже и с ним, то на самом деле он сейчас лежит на стрельбище, на расстеленном брезенте, а позади стоит с планшетом принимающий стрельбы офицер. И впереди вовсе не люди из плоти и крови, а покрытые пробоинами бездушные фанерные мишени, безропотно падающие под ударами его пуль...

В этот момент боек щелкнул вхолостую. «Семьдесят четвертый» израсходовал первый из выданных Крамарчуком — а кто это, кстати: кто-то из прошлой, уже такой далекой и нереальной жизни, да? — магазинов. Старшина автоматически отстегнул опустевший рожок, отбросил в сторону, нащупал на боку подсумок и перезарядил оружие, вскользь припомнив, что третий магазин он отдал Родионову. За спиной грохотнула очередь Витькиного автомата, грохотнула — и осеклась, завершившись коротким стоном, шорохом падающего тела и каким-то непонятным бульканьем.

Перевернувшись на бок, Маклаков обернулся. Земляк лежал, обеими руками зажимая простреленную шею, алая пузырящаяся кровь выплескивалась сильными толчками между его пальцев. Согнутые в коленях ноги яростно скребли каблуками берцев по траве, но с каждой секундой все слабее и слабее. Серега не был особо искушен в военно-полевой медицине, но отчего-то сразу понял, что тот уже не жилец — пуля, видимо, пробила не только горло, но и сонную артерию.

Извернувшись ужом, он прополз обратно под задним мостом и подтянул к себе автомат товарища. Отстегнув магазин, на ощупь определил, что тот пуст: перед смертью Витька все-таки успел расстрелять последние в жизни тридцать патронов. Что-то металлически щелкнуло несущую раму, визгнув куда-то в сторону, со смачным шлепком ударило в шину. Третьей пули — уже его собственной — Маклаков не услышал. Просто тяжелый удар в грудь, будто кирзовым сапогом со всей дури въехали. И разрывающая внутренности боль, только отчего-то вовсе не в груди, а в спине... «А, ну да — вяло подумалось старшине, — на выходе пуля всегда наносит большие повреждения, оттого и боль». Мысли стали вязкими и какими-то вовсе не важными. Входное отверстие, выходное... имеет ли это хоть какое-то значение? А Крамарчук, хоть и нормальный мужик, все же порядочный гад! Не мог эти свои дурацкие патроны – гранаты -взрывчатку в другое место спрятать? Да уж, постояли они с Витьком на посту в последний раз, называется, хорошо постояли!..

И это было последней мыслью так и не дождавшегося своего счастливого дембельского поезда старшины Сергея Маклакова.

Глава 2

с. Чабанка, военный городок береговой батареи БС-412, 17 июля 1940 года

Что именно произошло, сержант корпуса морской пехоты шестого флота США Джимми Джойс так и не понял. Еще мгновение назад он стоял, оперившись плечом о борт «Хаммера», и вдруг какая-то неведомая сила властно отшвырнула его в сторону. Когда он, тряся гудящей головой, поднялся на ноги и проморгался от запорошившей глаза пыли, джип уже лежал на боку, беспомощно уткнувшись в землю стволом сорвавшегося со станка крупнокалиберного «браунинга».

Как именно все это произошло, он не видел — зато хорошо видел, как погиб капрал Корнэйл. Беднягу застрелил в спину какой-то сбрендивший задохлик в странной мешковатой форме и с не менее странной винтовкой в руках. Но каким бы странным ни выглядело это оружие, оно стреляло, и стреляло неплохо Джимми видел — и, наверное, уже никогда не забудет! — как на груди бегущего капрала вспух, лопнув кровавым облачком, бутон выходного отверстия: пуля насквозь пробила грудную клетку. Корнэйл взмахнул руками и упал ничком в нескольких метрах от Джойса, нелепо выбросив вперед левую руку и широко раскидав ноги в высоких десантных берцах.

Несколько секунд укрывающийся за перевернутым джипом сержант тупо смотрел на сверкающие на солнце часы, особенно заметные на темной коже афроамериканца, затем, опомнившись, задом вполз в тень перевернутой кабины. Позиция оказалась довольно выгодной. Невидимый со стороны — по крайней мере пока, — он мог наблюдать за происходящим, а происходило следующее: застреливший капрала молоденький парнишка, который, похоже, даже не догадывался о существовании тренажерных залов, направил свое оружие на лежащего на земле человека в камуфляже и что-то ему прокричал. Последнего Джимми сегодня утром уже видел — он был тут кем-то вроде старшего офицера, проверял готовность оружейных стендов к началу смотра. Затем подбежал незнакомый офицер в смешной приплюснутой фуражке и с пистолетом в руке и увел пленного и прячущуюся под столом смазливую корреспондентку, на которую сержант, по правде говоря, уже успел положить глаз. Парень же, выслушав отданный ему приказ, козырнул и побежал в сторону Джойса. Что же делать? Напасть? Без оружия и, самое главное, без бронежилета? Бред! Конечно, у него на поясе висит стандартный штык-нож от «М-16», и он, используя фактор неожиданности, наверняка сумеет тихо снять этого парня с винтовкой, но дальше? В нескольких метрах валяется упавшее с перевернутых столов оружие и образцы боеприпасов, но пока он доберется до них, пока успеет зарядить, его просто расстреляют в упор. Нет, нужно незаметно доползти до транспортера, тем более что минут рядовой Брайан, третий из их оставленной на берегу команды.

6